безволие. За несколько тысяч километров от дома и  родителей  я  воспринимал

свое пребывание в Индии как сон. Мне казалось, что скоро я должен проснуться

дома, в собственной постели.

     Через десять дней нашей жизни на пляже меня разбудил парень, с  которым

я часто курил гашиш. Он равнодушно сказал мне, что наш общий  приятель,  мой

земляк, вчера вечером умер. Он приехал сюда два месяца  назад,  чтобы  здесь

умереть, потому что недавно похоронил на родине брата, тоже наркомана.

     Это известие потрясло нас. Мы подумали о родителях, у которых за  такой

короткий срок наркотик отнял двоих сыновей.  Мой  друг,  очень  подавленный,

пошел уколоться - он хотел хоть ненадолго уйти от жестокой действительности.

Л я остался на берегу, всматриваясь вдаль. Мне хотелось увидеть мать, обнять

ее... По моему  исхудавшему  лицу  текли  слезы.  Я  чувствовал  себя  очень

несчастным. Я плакал, наверное, в первый раз понимая, какой жизнью живу и  к

чему она меня приведет.

     Какой-то американец подошел ко мне и принялся  утешать.  Он  предложил,

чтобы я переспал с его девушкой, потому что это лучшее лекарство от  хандры.

Я посмотрел на него остолбенело  и  подумал  о  своей  невесте,  от  которой

трусливо убежал, не сказав ей ни единого слова.

     Вдруг все стало мне противно. С меня было достаточно Индии,  которую  я

по-настоящему так и не узнал, и своеобразной морали этих людей,  пропитанных

наркотиками и обреченных на медленную смерть.  Я  понял  нереальность  такой

жизни и ее беспредметность.

     Внезапно я  понял  сущность  губительного  употребления  наркотиков,  и

твердо решил как можно быстрее вернуться домой. Я разыскал  своего  друга  и

предложил ему на следующее утро поехать в наше консульство в Бомбее. Я хотел

попросить консула, чтобы он помог нам вернуться домой. Друг  тупо  посмотрел

на меня, как будто он не понимал, о чем я говорю. Он  был  иод  воздействием

наркотика и, скорее  всего,  действительно  не  понимал,  что  я  хотел  ему

сказать.

     На следующий день  он  сказал,  что  не  хочет  возвращаться,  но  меня

удерживать не станет. Он познакомился с одной американкой, у  которой  много

товара, и глупо было бы этот шанс упустить. Он попросил, чтобы я остался еще

на один день, потому что после обеда должны хоронить парня, который умер  от

передозировки героина. Мои силы были на пределе. Я  почувствовал,  что  если

останусь, то это только  ухудшит  мое  и  без  того  никудышное  духовное  и

физическое состояние. Поэтому я в тот же день покинул пляж Я  решил  никогда

больше не принимать наркотиков.

     Через десять дней я добрался до Бомбея и сразу же пошел к консулу. Меня

приняли доброжелательно, я этого не  ожидал.  Консул  сразу  же  поставил  в